Кулаки и фронт: уникальные снимки фотографа военных лет

Марк Зализняк колядованием собрал денег на фотоаппарат и прошел с ним через две мировые войны, коллективизацию и жизнь в колхозе.

Пока о Зализняке написано относительно немного (хотя в 1973 году, еще при его жизни, режиссер Кислов снял о нем 23-минутный документальный фильм). Но уже обозначился своеобразный канон — как и что писать. Вокруг личности Марка Никитича Зализняка (Желизняка) сформированы свой канон и своя мифология — и причастен к этому сам фотограф.

Татары — солдаты Брест-Литовского полка слушают муллу во время праздника Курбан-байрам, 1914 год

Zaliznyak_03-1

Борьба на фронте и вне его

Он родился в 1893 году в селе Сергеевка Бахмутского уезда Екатеринославской губернии (сейчас Покровский район Донецкой области). Когда мальчику было 12 лет, он наколядовал на Рождество четыре с половиной рубля серебром и на эти деньги заказал в Харькове фотоаппарат фирмы «Анатолий Вернер и Ко». С того времени Марк с фотоаппаратом не расставался.

Через 10 лет Зализняка призвали в армию, и он оказался в окопах Первой мировой. Фотоаппарат был с ним и на войне. 43-й номер журнала «Огонек» за 1916 год вышел со снимком Зализняка на обложке.

«Фельдфебель наблюдает в окопах за чистотой и исправностью винтовок». На фото причудливая игра геометрических линий четко отделяет фельдфебеля от солдат. Он — на стороне «исправности» и военной мощи; они выслуживаются перед ним и готовы понести наказание за несоблюдение правил. Фельдфебель Ямковский отчитывает солдат за «нечищеный затвор винтовки», как объясняет в своих записях Зализняк.

Снимок сделан в 1915 году. Зализняку двадцать два, он уже больше года на фронте. Был ранен — пуля прошла сквозь правое легкое. В декабре 1917-го Марк отправит домой поздравление с Рождеством и сокрушенно скажет, что уже третий год встречает праздник на чужбине.

Через два месяца его наградят Георгиевской медалью 4-й степени. В 1933-м он обменяет ее на хлеб.

Зализняк пережил Голодомор 1930-х, оставив чрезвычайно важные фотосвидетельства о трагедии раскулачивания крестьянства. Представители власти брали его с собой для запечатления «вредителей». В каждую годовщину Голодомора эти снимки всплывают в СМИ.

Потом были немецкая оккупация и Вторая мировая война, в которой Зализняк получил еще одно ранение. Вернувшись с фронта, он продолжил битву дома — против бюрократов и ложных обвинений в хищении. Чудом ему удалось избежать лагерей.

Марк Зализняк дожил до 1982 года. В конце 1960-х он исписал десятки тетрадей, детально рассказав о своей жизни. В одной из записей Зализняк формулирует непростое жизненное кредо: «Один прожил жизнь колорадского жука, другой — жизнь хорька. Третий — покорного осла, его не интересует мироустройство, Вселенная, лишь бы был в яслях корм».

Доставка имущества раскулаченных крестьян на бригадный двор в селе Удачное Гришинского района Донецкой области, 1932 год

Zaliznyak_01

Труженики колхоза имени Демьяна Бедного Гришинского района Донецкой области перед выездом на весенний сев, 1931 год

Zaliznyak_02 (1)

Все для человека

В мифологии Зализняка постоянно фигурирует упоминание о 5 тысячах фотографий, созданных им на протяжении жизни. На данный момент удалось найти около 200 — в фондах Покровского исторического музея и Центрального государственного кинофотоархива Украины имени Г. С. Пшеничного в Киеве.

Бойцы Брест-Литовского полка на привале во время Первой мировой войны, Галиция, 1914—1916 годы

Zaliznyak_05

Бойцы Брест-Литовского полка на привале во время Первой мировой войны, Галиция, 1914—1916 годы

Zaliznyak_06

Коллективный выезд в поле на весенний сев в колхозе «12 лет Октября» Гришинского района Донецкой области, 1931 год

Zaliznyak_16 (1)

Большинство из хранящихся в архивах фотографий свидетельствует: Зализняка интересовал портрет коллектива. Еще один очевидный факт — удивительная внутренняя геометрия в работах Марка Никитича, вокруг которой выстраивается пространство кадра.

Раскулаченная семья у дома в селе Удачное Красноармейского района Донецкой области, 1930-е годы

Zaliznyak_10

Фотография выше — снимок раскулачивания семьи Дугельных — едва ли не самая известная, именно к ней постоянно обращаются СМИ. Семена Дугельного осудили на 4 года лагерей, его семью выгнали из собственного дома и поселили там конюха Назаренко. На фото — мать и дочь, за ними тележка, на ней убогий семейный скарб — дозволенное взять с собой. Мать обвязала себя веревкой, чтоб тянуть тачку. Наверху тележки привязаны добротные деревянные стулья — странные, уже ненужные знаки мирной прошлой жизни, нелепые до абсурда посреди этой разрухи. На стене оставленного дома висит перевернутая подкова. На удачу. На счастье. На дальнюю дорогу.

Члены археологической экспедиции под руководством Дмитрия Яворницкого и их помощники направляются на раскопки, 1920-е годы

Zaliznyak_18

Особая страница в жизни Марка Зализняка — знакомство с выдающимся украинским историком и этнографом Дмитрием Яворницким (1855—1940), высоко ценившим его талант. В 1931 году Зализняк работал фотографом в археологической экспедиции под его руководством.

Известно письмо Яворницкого от 1930 года, в котором он говорит Зализняку о значении его фотографий: «Это живые картины из живой жизни украинского народа, дорогой материал для науки этнографии. Следуйте и далее по этому же пути: снимайте характерные типы людей, их жилье, одежду, хозяйственный инвентарь, скот — все, что вокруг человека и для человека».

Члены товарищества по совместной обработке земли имени Леонида Красина Гришинского района Донецкой области во время перевозки амбара раскулаченного крестьянина Пантелеймона Емца к общей конторе, 1930-е годы

Zaliznyak_04 (1)

Один из наиболее важных снимков свидетельствует о тонком предощущении Зализняком значительности момента. Сам фотограф рассказывал: «Во время раскулачивания хуторян хутора Романовского в 1930 году руководители Удачненского колхоза „Страна Советов“ решили, что целесообразно перевезти целиком амбар на Удачную, но когда выехали за хутор, то потерпели неудачу — засека распалась на куски.

Предвидя это, я шел следом, перед этим я зарядил фотоаппарат. Засека была поставлена на шесть саней, ее тянули шесть коней. Людям повезло — никто не пострадал, из засеки собрали дрова для отопления».

Zaliznyak_12

Zaliznyak_14

Zaliznyak_09

Zaliznyak_08

Один из важных для Зализняка сюжетов — знаки времени: уничтоженная ветряная мельница; трактор, изменивший ход полевых работ; школа, построенная людьми на свои деньги; уборка зерновых при помощи лобогрейки — простой машины для жатвы. И, конечно, социалистическое соревнование, в котором можно стать героем-победителем либо объектом насмешки или осуждения, но в любом случае человек обязан приложить и отдать все силы.

Сегодня

Главный источник информации о Зализняке — самиздатовская книга его потомка Владимира Гавщука «С ангелом-хранителем и фото по жизни», десяток экземпляров которой был напечатан в 2014 году. По сути, это скорее фамильный альбом, где систематизированы записи Зализняка. Сейчас исследователь подготовил вторую редакцию книги, которая ожидает своего издателя.

Я открыл для себя историю жизни Марка Зализняка в декабре минувшего года, занимаясь урбанистическими исследованиями в рамках проекта «Метамісто: Схід». В шести городах Донецкой и Луганской областей наша команда исследовала идентичность востока Украины, в том числе и бытующие в этих городах мифы. Так, нарратив о Покровске, болезненно остро переживавшем свое переименование из Красноармейска, строился вокруг фигуры Зализняка и его фотолетописи.

Через несколько месяцев я вновь вернулся к фондам исторического музея Покровска, где хранятся записи Зализняка, его метрика, а также письмо его дочери Марии Марковны к Сталину, которое она написала в апреле 1939 года.

Zaliznyak_11

Zaliznyak_07

Zaliznyak_13


Источник


Adblock
detector